Чакра как архетип

    Будучи на экскурсии в доме-музее К.Юнга в Цюрихе я увидел на стене его библиотеки нарисованные явно по мотивам книг Артура Авалона картинки чакр с написанными карандашом  санскритскими буквами на лепестках. Юнг явно интересовался этой темой и поискав я нашел запись его семинара, посвященного чакрам и кундалини-йоге (не путать с современной одноименной системой). Конечно д-р Юнг описал чакры как наборы архетипических переживаний. Некоторые из его интерпретаций  весьма остроумны и  обладают выраженной психотехнической ценностью. Некоторые кажутся домыслами или проекциями не имеющими ничего общего с аутентичными Традициями. Вот например фрагмент рассуждения о муладхаре и свадхиштхане:

    «Если мы предположим, что муладхара, будучи корнями, это земля, на которой мы стоим, она с необходимостью должна быть нашим сознательным миром, потому что мы тут, стоим на земле, и вот четыре угла этой земли. Мы в мандале земли. И все, что мы говорим о муладхаре, верно для этого мира. Это место, где человечество становится жертвой импульсов, инстинктов, бессознательности, participation mystique, мы в темном и бессознательном месте. Мы несчастные жертвы обстоятельств, наш разум не способен практически ни на что. Да, когда все тихо, если нет важной психологической бури, мы кое-что можем сделать при помощи техники. Но затем приходит буря, скажем, война или революция, и все рушится, и мы оказываемся нигде….Так что мы можем предположить, что место, где самость, психологическое не-эго, спит – это самое банальное место в мире – железнодорожная станция, театр, семья, профессиональная ситуация – здесь спят боги; здесь мы лишь разумны, или же неразумны, как бессознательные животные. И это муладхара
    Если это так, тогда следующая чакра, свадхистана, должна быть бессознательным, символизируемым морем, а в море гигантский левиафан, который угрожает уничтожением. Более того, мы должны помнить, что люди создали эти символы. Тантрическая йога в своей древней форме – это, конечно, творение мужчин, так что стоит ожидать избытка мужской психологии. Потому неудивительно, что во второй чакре огромный полумесяц, который, конечно, является женским символом. Кроме того, все это в форме падмы, или лотоса, а лотос – это йони. (Падма – это просто иератическое имя, метафора для йони, женского органа)».
(Процитировано из интернет-источника)

    Как мы видим даже в этих коротких отрывках просматриваются прообразы взглядов на чакры, оформившихся к середине 20 века. Видна и некоторая путаница. Однако, по моему мнению по-настоящему глубокому и более точному анализу чакр со стороны этого великого мыслителя и мистика мешал недостаток первоисточников, значительная часть из которых на тот момент была неизвестна. Поэму он вынужден был ограничиваться лишь элементарными соотнесениями чакр со стихиями, их простейшими символами и тд.
    Однако, в силу своей гениальности Юнг уловил главное. Чакры действительно соотносятся с архетипами, хотя и не теми, что он предполагал. Описания этих архетипов мы можем найти даже в Шат-чакра-нирупане. Например, в отношении свадхиштханы там сказано:
 

tasyāṅkadeśa-kalito harir eva pāyāt
nīla-prakāśa-rucira-śriyam ādadhānaḥ ।
pītāmbaraḥ prathama-yauvana-garva-dhārī śrīvatsa-kaustubha-dharo dhṛtavedabāhuḥ ॥ 16 ॥
 Хари (Вишну) расположен на изгибе (полумесяца), преисполненный гордости за юность и первенство, с голубым светящимся телом прекрасного вида, четырёхрукий и одетый в желтые одеяния, он несет возлюбленную Шри (Лакшми) и Каустубху (драгоценность Вишну по морфологии «происходящая из океана»).

    В отношении манипуры:

dhyāyen meṣādhirūḍhaṃ navatatapananibhaṃ vedabāhūjjvalāṅgaṃ tatkroḍe rudra-mūrti-nivasati satataṃ śuddha-sindūra-rāgaḥ । bhasmāliptāṅga-bhūṣā-bharaṇa-sita-vapur vṛdha-rūpī trinetro lokānāmiṣṭadātā'bhaya-lasita-karaḥ sṛṣṭi-saṃhāra-kārī ॥ 20 ॥
20. Медитируй над Сидящим на баране (Агни), четырёхруком, светящемся, как восходящее солнце. Здесь постоянно обитает Рудра, красного цвета, [но] от пепла, которым [он] вымазан, [он] кажется белым.  Он имеет образ старика и три глаза. Его руки раздают дары и формируют безстрашие. Он — разрушитель творения.

    Как мы видим образы Хари и Рудры насыщены красками и эмоциями. Сочные эпитеты «преисполненный гордости за юность и первенство», «красного цвета, но от пепла … кажется белым» прямо предлагают помедитировать и почувствовать данные образы как некие чакральные архетипы. Их атрибуты не оставляют сомнений. Находящийся на свадхиштхане Вишну «с прекрасным телом» «ласкает молодую возлюбленную Шри (персонифицирующую счастье и удачу)»и владеет жемчужиной, а Шива — старый и мудрый (трехглазый) «раздает дары и отвращает страх».   Именно эти образы являют собой чакральные архетипы — они символически  описывают предельные состояния достигаемые достигаемые при  практике с каждой из чакр.